Глава 1

Книга: Новое рождение.
Introduced in: Сезон "Скиталец".
Скачать изображение

1.

В тот день, когда она поднимается на борт корабля "Ян Ливэй", ее зовут Насия Сарвар. В ее рюкзаке нераспечатанное письмо от брата, прах матери, семена и черенки ее любимых растений, а также тридцать тысяч с лишним песен и коротких видео, записанных на подержанном миоэлектрическом устройстве.

В судовом манифесте Насия Сарвар указана в качестве одной из двух десятков деклассированных скопаров, которые занимаются сборкой и переработкой мусора, а также бесконечной очисткой многочисленных поверхностей и пассажиров на борту "Ян Ливэя", которые не могут позаботиться о себе сами. Она надеется упорным трудом заслужить место в одной из оставшихся гражданских криокамер или — что еще лучше — выслужиться до аутурга. Тогда, как ей кажется, она сможет посвятить все свое время работе в корабельном комплексе гидропоники.

Насия говорит на четырех языках. А вот некоторые из ее собратьев-скопаров — нет: они с рождения монолингвы, которым, как и ей, повезло выиграть в лотерею Исхода. Когда им становится ясно, что она может говорить с ними, они делают все, чтобы с ней подружиться. Они делятся с ней едой. Они показывают ей фотографии близких, которые остались дома. Они объясняют ей, как действуют невероятные корабельные машины. Она, в свою очередь, учит их разговаривать с другими. Это поможет им справиться с одиночеством.

Ей двадцать семь лет.


2.

В тот день, когда она просыпается на Канале, она берет себе имя Насан Ар. С собой она носит маленький серебряный кувшин. Его крышка помялась, и поэтому его невозможно открыть. Она не знает, откуда он взялся, но когда она думает о том, как будет жить без него, ее грудь почему-то сдавливает боль.

Она поселяется под самым высоким деревом, которое смогла найти. В первые дни ее "дом" состоит лишь из навеса и костра, но и тем и другим она делится со всеми, кто проходит мимо. Гости помогают ей превратить ее навес в полноценный дом с несколькими спальнями для гостей. Один дом превращается в два, затем в три, а затем в деревню.

Насан обожает своих гостей и друзей, она любит свою захудалую деревню... Но ей никогда не хотелось стать матерью или мэром. Когда вечером они собираются на ужин, она ощущает, как ее сдавливают тиски клаустрофобии. Все эти люди, которых она любит, приковывают ее к земле, и у нее нет слов, чтобы объяснить, почему ей не сидится на месте. Она чувствует себя ужасно. Почему ей это не нравится? Почему она не хочет остаться здесь?

Однажды, ясной ночью, когда воздух пахнет медом весенних цветов и недавно прошедшим дождем, она берет свой серебряный кувшинчик и уходит во тьму.


3.

Она странствует. Она примеряет жизни, как модную одежду. На несколько недель она становится корсаром. Затем она все лето работает на ферме. Когда ей надоедает и это, она нанимается бухгалтером к торговцу, который специализируется на радиоактивных материалах. Ее ничто не удерживает. Увидев ее серебряный кувшинчик, кто-то предполагает, что она — охотница за сокровищами. Эта мысль приводит ее в подземную пещеру. Никаких сокровищ она там не находит, зато обнаруживает биолюминесцентных червей и паладина по имени Сйор Эйдо.

— Если тебе нужна работа, — говорит Сйор, — я познакомлю тебя с тем, кому я служу.


4.

В день когда Насан находит свое призвание, Диасирм называет ее переводчиком. Это смущает ее, ведь есть лишь одна речь, что зовется речью. Со временем возникли диалекты, однако все они достаточно близки, и поэтому даже пробудившиеся из разных концов мира могут общаться между собой.

— О чем ты? — спрашивает Насан.

— Ну... — говорит Диасирм. — Я наблюдаю за тобой с тех пор, как ты прибыла сюда. Те, кто поссорился, обращаются к тебе, а ты, прежде чем помочь, пытаешься понять каждую из сторон. Говоришь ты искусно, без высокомерия. — Она смотрит на Насан. — Люди невольно делаются любезными, когда ты помогаешь им объяснить свою точку зрения.

В сердце Насан вспыхивает искра гордости.

— Я просто посредник, — говорит она, отводя взгляд.

— Не скромничай. Разнять ссорящихся может любой. Мало кто может ухватить суть мысли, а затем перефразировать ее так, чтобы ее услышал даже глухой. Такой дар может даже положить конец войне. — Эти слова настраивают Диасирм на серьезный лад. — Пожалуй, мы пока не будем болтать о твоем таланте. Думаю, жизнерадостные были бы не прочь отрезать тебе язык.


5.

Война теодицеи является частью жизни — а затем перестает ею быть. Убийства прекращаются, но раны заживают медленно. Насан помогает пробудившимся восстановиться. Друзья призывают ее говорить публично, помогать сразу многим людям, но Насан считает, что самые эффективные изменения происходят в группах, в которых меньше десяти человек.

Общая длина символа: 4612 | Всего просмотров: 20.1K